ARTDOM запускает спецпроект «Как архитекторы работали с классикой» с Андреем Бархиным, архитектором и нашим контрибьютором.
В десяти статьях Андрей Бархин расскажет нам о том, как архитекторы обращались к классическим образцам и мотивам и как их работы влияли на других мастеров.
Первым архитектором спецпроекта стал Иван Жолтовский — выдающийся архитектор, чьи здания стали символами послевоенной Москвы.
Иван Владиславович Жолтовский — знаменитый архитектор, который оставил заметный след в истории отечественной архитектуры. Его здания стали символами послевоенной Москвы и воплощением сталинской неоклассики. В статье историк архитектуры Андрей Бархин расскажет о творчестве Ивана Жолтовского, его стилевых особенностях и влиянии на других архитекторов.
Иван Владиславович Жолтовский – мастер уникальной архитектурной судьбы. Он вошел в историю отечественной архитектуры как лидер неоренессансной школы 1930-1950-х годов и как главный знаток итальянской архитектурной традиции от античности до Андреа Палладио.
До революции Жолтовский успел осуществить не так уж много проектов. Самая известная его вещь – это дом Тарасова на Спиридоновке, который стал копией палладианского палаццо Тьене с великолепными интерьерами в стиле ренессанса.
Сталинская неоклассика
В 1926 году Жолтовский возвращается в СССР после трехлетней поездки по Италии. Была ли это попытка эмиграции или просто затянувшаяся командировка с целью исследования итальянской архитектуры – историки не пришли к единому мнению. Но по возвращении в СССР Жолтовский почти сразу стал одним из главных архитекторов сталинского времени. В 1928 году ему поручают строительство новых корпусов здания Госбанка.
Именно работы Жолтовского знаменуют наступление новой эпохи. В 1932 году мастер получает первую премию на конкурсе Дворца Советов, и в том же году начинается строительство дома на Моховой улице с гигантским ордером и темой лоджии дель Капитанио Палладио.
Что уникально в работах И.В. Жолтовского?
В первую очередь, это архитектурно-строительное качество всех деталей и узлов, которые были выполнены на высочайшем уровне. И это была заслуга не только исполнителей, но и самого автора – Архитектора, в высшей степени требовательного к качеству своих чертежей и к работе своих скульпторов и лепщиков (ведь «архитектор» в переводе с греческого – «главный строитель»). Именно это составило славу зданий Жолтовского, как лучших в своем роде в Москве.
И второе – это стилевая направленность его работ, в которых очевидна увлеченность мастера мотивами итальянского ренессанса. Сегодня трудно представить себе Москву без творений Жолтовского, особенно если говорить о застройке столицы эпохи 1945-1955 годов.
Охристые постройки Жолтовского неразрывно связаны с образом послевоенной Москвы. Это был период триумфа сталинской неоклассики, которую иногда называют «стилем Победы». Это было время широкого распространения подобной неоклассической стилистики в самых разных городах СССР. Многие архитекторы стремились тогда попасть в Москву на знаменитые консультации Жолтовского: они хотели обязательно учесть уроки мастера и перенять его любовь к сложной, насыщенной деталировке.
В противовес авангарду
Отметим, что в 1930-е развитие советской архитектуры могло пойти и совсем иными путями, ведь школа Жолтовского могла не получить одобрения. Это была откровенная неоренессансная стилизация в дореволюционном духе. Как эта архитектура смогла получить свое идеологическое обоснование? Казалось бы, именно авангард был тогда созвучен прогремевшей революции. Однако «век» конструктивизма оказался короток. Наверное, здесь сыграли роль просто личные вкусовые предпочтения высшего руководства страны.
Жолтовский мастерски соединил различные образы и мотивы итальянской архитектуры. Однако он не избегал асимметрии, а наоборот, нередко стремился придать проекту живописный характер.
Стиль Жолтовского был не просто классикой, стандартизированной и конвенциональной, как, например, в США в 1910-1930-е годы. В его работах явно прослеживается увлечение изысканной игрой с мотивами. Это не просто возврат к античности и французскому классицизму, но скорее поиск романтической стилистики. Это был не просто неоренессанс в духе дореволюционных построек М.М. Перетятковича в Санкт-Петербурге, но развитие эстетики, свойственной эпохе модерна. Например, особняк Ф.О. Шехтеля на Садовом кольце, построенный с элементами ампира, в то же время имеет асимметричный фасад.
В Москве Жолтовский решает здание московского Ипподрома и жилой дом на Смоленском бульваре в духе такой живописной композиции. Таковы были и работы, построенные при его консультациях в других городах СССР. Например, здание Академического театра в Твери (арх. А.П. Максимов, с 1951), крымский санаторий «Горный» (арх. П.И. Скокан, К.А. Шуманская, с 1953).
Однако в чем же заключались эти знаменитые консультации И.В. Жолтовского и о чем шли беседы с учениками? Об этом в следующей публикации Андрея Бархина.
Совет автора: обязательно сходите на экскурсию в дом Г.А. Тарасова на Спиридоновке, сейчас там находится Институт стран Африки РАН.